Согласно позиции сотрудников Международного института исламской мысли (МИИМ), шариат представляет собой божественное законодательство, о котором говорится в Коране (см. 42:13; 45:18; 59:7) и Сунне, в то время как юриспруденция (фикх) – это законы, выведенные правоведами (фукаха) из Корана и Сунны при помощи дедукции и следования науке основ права (усул ал-фикх) при помощи присущих ей инструментов, таких как консенсус (иджма‘), метод аналогии (кийас) и др.
Говоря о божественном, следует отличать поистине божественное от того, что было безосновательно включено в это понятие учеными на протяжении последующих столетий. В числе подобных представлений все те многочисленные мнения и воззрения ученых, бездумно копировавших ошибочные суждения предшественников. Божественными же [помимо Корана], в свою очередь, следует считать лишь те составляющие шариата, которые представлены богооткровенными (кудси), широко распространенными (мутаватир) и достоверными (сахих) хадисами. Под поистине достоверными хадисами мы имеем в виду те, которые не противоречат Корану и внутреннему духу пророческого послания, и конечно же те, надежность цепочки передатчиков которых имеет непререкаемый характер. В свою очередь, правовые нормы (и они составляют большую часть фикха), полученные при помощи дедукции вовсе не являются божественными. Следует отметить тот факт, что самые великие правоведы (фукаха) были весьма осторожны в своих суждениях и признавали, что их мнение может оказаться ошибочным, более того, они неоднократно обращали внимание на то, что их решения вовсе не имеют вневременного характера.
Однако, по мере того как века сменяли друг друга, продолжающаяся практика использования устаревших правовых норм привела к тому, что последние стали общепринятыми и повсеместными, и при этом самостоятельное суждение, основанное на Коране и Сунне (иджтихад) и наука шариатского целеполагания (макасид аш-шари‘а) были преданы забвению и перестали служить действенными инструментами в процессе правотворчества. Данная практика дошла до того, что более поздние поколения мусульман стали считать положения, сформулированные пусть и великими, но все-таки вполне земными существами – правоведами – частью священного, неприкосновенного и божественного шариата, придавая им статус, которого сами ученые совершенно не предполагали.
Более того, нам необходимо быть предельно внимательными при использовании такого понятия как «божественный», и весьма отчетливо осознавать, что это означает на практике, и в каких случаях его следует применять. И автор совершенно прав, отмечая в своей работе данный момент. На традицию, переданную от Пророка, не может распространяться непререкаемая достоверность, присущая тексту Корана. Коран остается уникальным и единственным источником, с которым не может сравниться ничто иное. Проблемы возникают если кто-то начинает считать что-то равным Корану: шариат считается божественном в том смысле в каком мы упоминали выше, однако по степени своей божественности он не может приравниваться к Корану.
Следует задуматься над тем фактом, что богооткровенные (кудси), широко распространенные (мутаватир) и достоверные (сахих) хадисы не столь многочисленны. В этом, по сути, и заключается широта, масштабность и мощь шариата, поскольку ограничение количества хадисов, признанных надежными, защищает мусульман от правового и социального застоя, или, иными словами, от влияния прошлого на настоящее. Все это позволяет правоведам принимать решения, учитывающие меняющиеся социальные условия, обстоятельства и смену эпох. Совершенно очевидно, что не все болезни мусульманского общества обусловлены использованием недостоверных хадисов и несоответствием правовых решений нуждам времени; причины недугов, поразивших мира ислама, гораздо более сложны и многоплановы. Заявлять подобное было бы упрощением, а это вовсе на является нашей целью. Между тем, мы уверены, что большинство читателей согласятся с тем, что следуя самым передовым традициям исламской интеллектуальной мысли, нам необходим некий пересмотр имеющегося в нашем распоряжении наследия.
В самой основе проблем, с которыми сталкиваются мусульмане, лежит невежество и/или отсутствие приверженности главным исламским ценностям, которые некогда определяли суть ислама и непосредственно влияли на жизнь мусульманского общества.
Самое главное – это возвращение к «ценностно ориентированным подходам». Как только этот подход будет признан и внедрен, а слепое и закостенелое подражательство прошлому прекратится, тут же начнут отворятся врата понимания и обновления, возвращая мусульманскому миру его достоинство, силу и целостность, а также позволяя мусульманам преодолевать многочисленные социальные и иные проблемы, с которыми они сегодня сталкиваются.