Вызывает удивление, что мусульманский сайт публикует подобные односторонние и тенденциозные статьи. Автор либо не разбирается в том, о чем пытается писать, либо намеренно вводит читателя в заблуждение. Незнание простительно, если не выдает себя за всеведение, а намеренное введение в заблуждение – уже совсем другое дело.
Посмотрим пристальнее, о чем толкует самозваный эксперт.
«если разобраться, заслуги перед татарским народом данной академической организации … выглядят довольно неоднозначно. Начать с того, что татарская интеллигенция за пределами республики имеет довольно смутное представление о том, как Институт им. Ш. Марджани занимался развитием татарской истории…»
Что ж, если вы чего то не знаете, это вовсе не значит что этого не существует. Более чем красноречивым доводом известности института в академическом сообществе и татарском мире служат 1400 подписавших петицию в поддержку сохранения Института. Среди них представители татарских общин со всех концов России и из-за Рубежа. Кроме того, институт имеет работающие филиалы в Крыму, Саратове, Петербурге, открыли бы и больше да средства не позволяют.
«создана ситуация, когда история Татарстана стала представлять из себя нечто мало совместимое с общим историческим дискурсом, принятым в современной российской исторической науке».
Спросите у московских, питерских, саратовских, пензенских, чебоксарских, астраханских, кировских коллег, подписавших петицию, куда вписываются труды сотрудников Института. В шовинистический и исламофобский дискурс, – да, не вписывается! В нормальную современную научную дискуссию – вполне.
«С соблюдающими мусульманами Хакимов не нашел общего языка, в связи с чем возникает вопрос, а для кого работает он и руководимый им институт если за пределами Татарстана, где проживает половина всех татар, о его деятельности практически ничего не известно, а в самой республике его идеи не находят поддержки у религиозно ориентированной части населения?
На что опирается автор не совсем понятно, надо будет спросить у многочисленных имамов, муфтиев, шакирдов медресе и др. практикующих мусульман, которые часто наведываются в стены Института, а некоторые – о чудо! – там даже работают, находят ли они общий язык с сотрудниками? Хорошо бы кто-то из них высказал свое мнение по этому вопросу. Институт истории до сих пор является учредителем РИУ и активно сотрудничает с Болгарской исламской академией, муфтиятами Татарстана и РФ, многочисленными медресе.
Давайте откроем сайт института (татаровед.рф), там мы видим, что в Институте работает Отдел истории религий и общественной мысли им. Я.Г.Абдуллина, и кто же его возглавляет? Как не странно покажется автору, это Адыгамов Рамиль, кандидат исторических наук, он же Рамиль хазрат, член Совета улемов ДУМ РТ, Долгое время был кадием г. Казани, одно время даже и.о. муфтия РТ (в 2013 г.). Сюрприз, сюрприз! Не правда ли, символично для института имени имама, историка, педагога Шигабутдина Марджани? Машалла! 70 лет у нас отделяли ислам от науки и вот они встретились вновь и где? Под сенью Института Марджани! Ай-яй-яй, не хорошо вышло, плохо изучили матчасть г-н. автор.
Справедливости ради скажу, что это не единичный пример, так или иначе с Институтом истории связаны имена многих современных мусульманских деятелей России и исламоведов, фактически Институт стал кузницей кадров и для РИУ, РИИ и БИА и даже для некоторых приходов (кто-то учился в аспирантуре, кто-то работал в институте, кто-то защищался в совете, издавал совместные труды, участвовал в конференциях института и тд.).
Вернемся к Отделу истории религий и общественной мысли, он небольшой, ну уж чем богаты, тем и рады, не в количестве суть, а в качестве. Среди направлений исследований Отдела составление «Антологии татарской богословской мысли», изучение и популяризация трудов Г.Курсави, Ш.Марджани, М.Бигиева, К.Насыри, Г.Баязитова, Культяси, Р.Фахретдинова, А.Максуди, С.Максуди, Ю.Акчура и др. Только за 2019 г. видим, что Институт провел конференции посвященные Ризаэтдину Фахретдину (целых 3 мероприятия), Дардменду, Сююмбике, Гайнетдину Ахмарову, Татарскому богословскому и письменному наследию в целом, Золотой Орде и Казанскому ханству, Утемишу-хаджи и Абдулгаффару Кырыми, политике коренизации, юбилею Апанаевской мечети (в сотрудничестве с ее имамом – его автор видимо не относит к «религиозно ориентированной части населения», с которой мы все же нашли общий язык?), прошли презентации книг Галимджана Баруди, конференция «Конфессиональный фактор в формировании идентичностей и традиционной культуры народов Волго-Уральского региона» и т.д. И это только в один год и только в стенах Института, не говоря о конференциях и кр. столах в которых сотрудники института принимали участие по всей России и за рубежом. Я молчу о изданных институтом книгах, выложенных в открытом доступе на сайте – бери - не хочу! На многих из перечисленных конференций мне посчастливилось побывать, зал был битком забит учеными и публикой, светской и вполне себе «соблюдающими мусульманами», посмотрите на фотоотчеты на том же сайте.
Если всего этого недостаточно для получения «поддержки у религиозно ориентированной части населения», скажите на милость, что нужно сделать еще, и кто делает больше в этом направлении, мы поучимся!
Если все еще возникает вопрос – «а для кого работает институт»? – смотри все вышеназванное. Что называется, имеющий уши да услышит, имеющий глаза да увидит! Про тех, кто не желает видеть очевидное – Пророк с.г.в. сказал: «Отойдите от глупца!».
Теперь о вкладе археологов. Я не буду на радость публике чернить коллег, как это сейчас принято. Они ведут большую работу, но это работа совершенно иного толка, специфическая. Не надо путать божий дар с яичницей! Археология всегда была и будет одной из вспомогательных исторических дисциплин – не больше и не меньше – и в этом нет ничего зазорного. И делать из нее новую «царицу наук», единственный источник незамутненной истина, по меньшей мере непрофессионально. Только дилетант может противопоставлять «абстрактные концепции» и «конкретные артефакты» ибо одно без другого бессмысленно. Считая, что истинная наука может базироваться только на «непреложных фактах», вырытых из земли археологами, автор напоминает Лысенко, козырявшего своей «близостью к почве и народу» и потрясавшего «случайно» оказавшимися в кармане комками земли. Истина не в черепках, она кроется и в архивах, и в библиотеках, в анализе текстов (рукописных и печатных), фото-, видео-, аудиодокументах и еще многом ином, что и составляет профессиональную кухню историка (кому интересно – добро пожаловать на истфак!). Археология поставляет вещественные источники для изучения, но не имеет на них исключительного права собственности, их интерпретация и анализ, встраивание в научные концепции, в канву исторического процесса – дело всех историков. К сведению автора, в мире существует даже такое понятие, как Философия Истории, и археология там никак не довлеет. Не нужно противопоставлять сотрудников двух институтов. Пусть каждый делает свое дело – «и никакой разрухи!». Что касается 17-20 веков, то тут археология практически теряет свое значение по сравнению с ролью письменных источников и их интерпретации.
Если «смена приоритетов в развитии исторической науки в Татарстане и выдвижение на первый план Института археологии» означает концентрацию сугубо на средневековье, ограниченном Булгаром и Свияжском – спасибо, не нужно! Уже было такое, и ясно, как белый день, что нет в этом никакой долгосрочной перспективы! А только застой и упадок!
В заключение хочу привести еще они слова Пророка с.г.в.: «Лицемера характеризуют следующие признаки: он лжёт в разговоре, не исполняет своих обещаний и, чувствуя безнаказанность, творит подлые дела». Давайте же будем воздержаны в словах и делах, оставим в стороне личные амбиции и неприязнь, и не будем приумножать зло и раздоры между людьми!